Врата - Страница 36

Я сажусь. "Кстати, Зигфрид! Прими наконец решение в твоем проклятом мозгу, как ты меня будешь звать. Меня зовут не Роб, не Робби, не Боб. Я Робинетт".

- Я это знаю, Робби...

- Ты опять!

Пауза, затем вкрадчиво: "Мне кажется, вы должны дать мне возможность выбирать, как обращаться к вам, Робби".

- Гм. - У меня бесконечное количество подобных бессодержательных псевдослов. В сущности я предпочел бы провести весь сеанс, не говоря больше ничего. Я хочу, чтобы говорил Зигфрид. Хочу, чтобы он объяснил, почему в разное время называет меня разными именами. Хочу знать, что он находит значительным в моих словах. Хочу знать, что он на самом деле обо мне думает... если гремящее сборище металлических и пластиковых деталей может думать.

Конечно, я знаю, а Зигфрид не знает, что моя добрая подруга С.Я, пообещала помочь мне сыграть с ним шутку. Я с нетерпением ожидаю ее.

- Хотите что-нибудь сказать мне, Роб?

- Нет.

Он ждет. Я чувствую себя враждебным и необщительным. Вероятно, отчасти потому, что с нетерпением жду, когда можно будет сыграть эту маленькую шутку с Зигфридом, но еще и потому, что он все тут сменил. Так поступали со мной, когда в Вайоминге у меня произошел тот психотический случай. Иногда я приходил на сеанс и видел голограмму своей матери. Боже правый, очень похоже, но не пахнет ею, не чувствуется она: в сущности ее вообще нельзя потрогать, это только свет. А иногда я оказывался в темноте, и что-то теплое прижималось ко мне и обнимало. Мне это не нравилось. Я, конечно, спятил, но не настолько.

| ОТЧЕТ О ПОЛЕТЕ

| Корабль 1-8. Рейс 013В6. Экипаж Ф.Ито.

| Время до цели 41 сутки 2 часа. Цель не

| определена. Показания приборов повреждены.

| На ленте корабельного журнала запись: "На

| поверхности планеты тяготение как будто превышает

| 2,5 g, но я собираюсь произвести высадку. Ни

| визуальные наблюдения, ни радар не проникают под

| облака из пыли и пара. Выглядит не очень хорошо,

| но это мой одиннадцатый вылет. Устанавливаю

| приборы на автоматический возврат через десять

| дней. Если к этому времени я со шлюпкой не

| вернусь, капсула, вероятно, отправится одна. Хотел

| бы я знать, что означают эти пятна и вспышки на

| солнце".

| Пилота не было на борту вернувшегося корабля.

| Ни артефактов, ни образцов. Посадочного аппарата

| также нет. Корабль поврежден.

Зигфрид ждет, но я знаю, что он не будет ждать вечно. Скоро начнет задавать вопросы, вероятно, о моих снах.

- Видели что-нибудь во сне после нашего последнего сеанса, Боб?

Я зеваю. Мне скучно. "Не думаю. Ничего важного, я уверен".

- Я хотел бы послушать. Даже обрывки.

- Ты паразит, Зигфрид, знаешь?

- Мне жаль, что вы считаете меня паразитом, Роб.

- Ну... мне кажется, я даже обрывков не смогу вспомнить.

- Попытайтесь, пожалуйста.

- Черт возьми! Ну. - Я устраиваюсь удобнее на кушетке. Все, что я могу вспомнить, абсолютно тривиально и, я уверен, не имеет отношения к чему-либо травматическому или важному. Но если я скажу ему это, он рассердится. Поэтому я послушно отвечаю:

- Я был в вагоне поезда. Много вагонов сцеплены вместе, и можно переходить из одного в другой. В них полно знакомых. Женщина, такого материнского вида, она много кашляла, и другая женщина, которая... ну, выглядела странно. Вначале я подумал, что это мужчина. На ней был какой-то комбинезон, так что трудно было сказать, мужчина это или женщина, и у нее были мужские очень густые брови. Но я был уверен, что это женщина.

- Вы говорили с какой-нибудь из этих женщин, Боб?

- Пожалуйста, не прерывай, Зигфрид, я из-за тебя теряю нить мысли.

- Простите, Роб.

Я возвращаюсь к сну. "Я ушел от них. Нет, я не разговаривал с ними. Перешел в следующий вагон. Это был последний вагон в поезде. К остальным он был присоединен чем-то вроде... дай-ка подумать... не могу сразу это описать. Как растягивающаяся металлическая гармошка, знаешь? И она растянулась".

Я останавливаюсь, главным образом, от скуки. Мне хочется извиниться за такой скучный неуместный сон. "Вы говорите, металлическое соединение растянулось, Боб?" - подталкивает меня Зигфрид.

- Да, верно, растянулось. И, конечно, вагон, в котором я находился, начал все больше и больше отставать от других. И я видел только хвостовой огонь, который чем-то напоминал ее лицо. Она... - Тут я утрачиваю последовательность и пытаюсь вернуться к поезду. - Как будто мне трудно к ней вернуться, как будто она... прости, Зигфрид, не помню ясно, что там случилось. А потом я проснулся. И, - виртуозно заканчиваю я, - записал все, как только смог, как ты и велишь мне.

- Я высоко ценю это, Боб, - серьезно говорит Зигфрид. Он ждет продолжения.

Я начинаю беспокойно ерзать. "Кушетка совсем не такая удобная, как матрац", - жалуюсь я.

- Простите, Боб. Вы говорите, что узнали их?

- Кого?

- Двух женщин в поезде, от которых вы уходите все дальше и дальше.

- О! Нет. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Я узнал их во сне. Наяву я и понятия не имею, кто они.